НЕГАДАННАЯ ВСТРЕЧА
Когда-то меня задела строчка Николая Клюева, словесного чародея в поэзии и мученика по жизни: «Звук ангелу собрат».
Я в это родство поверил и написал, с вызовом адресуясь в будущее — а кому, неизвестно. Знал лишь, что ПОЭТУ.
Струны дико и туго
натяни на подрамник,
чтоб из цвета и звука
рвался ангел-подранок.
Послушай получше:
ближе, ближе... Слови его
и у слова вылущивай
суть соловьиную:
то выкатит лаково
полновесные свисты,
то рюмит заплаканно,
пусто и чисто.
А какой-либо цели
туда и не вкладывай,—
нет самоценнее
умного лада:
то слегка, то свирелью
то собой залимонивает
по сиреневым,
по прохладным бемолям.
То, швыряясь роялями
в горлоухое эхо,
вытворяемым
тешит Бога и Эго...
И вдруг поэт отозвался. Это Андрей Козырев, живущий на противоположной от меня стороне планеты в Сибири, в Омске.
Прежде я ничего о нём не слыхал, а он, оказывается, написал несколько книг стихов и сам издаёт журнал «Менестрель» — прекрасное название, заключающее в себе некий автопортрет.
Мне кажется, что он делает в стихах именно то, к чему я зову.
Слова к нему льнут, и он помещает их туда, где им хорошо. «Вот потому и чувствует язык // во рту блаженный привкус русской речи, // что я к нему с годами не привык...» — это из прошлого тысячелетия, из моей самой первой публикации в журнале «Юность». С удивлением я читаю теперь у Андрея:
Поговорим о том, с чем я знаком,
О том, что было ведомо немногим, –
О странном привкусе под языком.
О боли под лопаткой. И – о Боге.
Он из немногих, кому это ведомо. У него свой голос, у него лёгкое дыхание и, конечно, высокие амбиции. Что ж, как мне кажется, они правомерны.
Дмитрий Бобышев
ноябрь 2016,
Шампейн, Иллинойс.
|